Loading...
|
В каталог вышеОригинал здесь — http://imwerden.deО публикации: поэма написана в 1811 году. Многие годы официально издана не была. Не вошла во многие собрания сочинений автора и даже в Полное собрание сочинений, поскольку написана довольно фривольно. Однако, по словам Ахматовой — все мы филологи... Цитата из Онегинской энциклопедии: "Из-за нецензурного слова, и далее встречающегося в тексте поэмы, из-за ее фривольного содержания «Опасный сосед» в России при жизни автора не печатался (первое его издание, напечатанное литографированным способом в Мюнхене в 1815 г., составляло лишь несколько экземпляров)". Продолжая традиции российского книгоиздания, мы публикуем поэму В. Л. в 2006 году снова в Мюнхене. Количество страниц: 4. Ох! Дайте отдохнуть и с силами собраться! Что прибыли, друзья, пред вами запираться? Я все перескажу: Буянов, мой сосед, Имение своё проживший в восемь лет С цыганками, с б...дьми, в трактирах с плясунами, Пришёл ко мне вчера с небритыми усами, Растрёпанный, в пуху, в картузе с козырьком, Пришёл — и понесло повсюду кабаком. "Сосед, — он мне сказал, — что делаешь ты дома? Я славных рысаков подтибрил у Пахома; На масленой тебя я лихо прокачу". Потом, с улыбкою ударив по плечу: "Мой друг, — прибавил он, — послушай: есть находка; Не девка — золото; из всей Москвы красотка. Шестнадцать только лет, бровь чёрная дугой, И в ремесло пошла лишь нынешней зимой. Ступай со мной, качнём!" К плотскому страсть имея, Я — виноват, друзья, — послушался злодея. Мы сели в обшивни, покрытые ковром, И пристяжная вмиг свернулася кольцом. Извозчик ухарский, любуясь рысаками: "Ну! — свистнул, — соколы, отдёрнем с господами". Пустился дым густой из пламенных ноздрей По улицам как вихрь несущихся коней. Кузнецкий мост и вал, Арбат и Поварская Дивились двоице, на бег ее взирая. Позволь, Варяго-Русс, угрюмый наш певец, Славянофилов кум, взять слово в образец. Досель, в невежестве коснея, утопая, Мы, парой двоицу по-русски называя, Писали для того, чтоб понимали нас. Ну, к чорту ум и вкус! Пишите в добрый час! "Приехали", — сказал извозчик, отряхаясь. Домишко, как тростник от ветра колыхаясь, С калиткой на крюку представился очам. Херы с Покоями сцеплялись по стенам. "Кто там?" — нас воспросил охриплый голос грубый. "Проворней отворяй, не то — ракалью в зубы, — Буянов закричал, — готовы кулаки", И толк ногою в дверь; слетели все крюки. Мы сгорбившись вошли в какую-то каморку, И что ж? С купцом играл дьячок приходский в горку; Пунш, пиво и табак стояли на столе. С широкой задницей, с угрями на челе, Вся провонявшая и чесноком и водкой, Сидела сводня тут с известною красоткой; Султан Селим, Вольтер и Фредерик второй Смиренно в рамочках висели над софой; Две гостьи дюжие смеялись, рассуждали И Стерна Нового как диво величали. Прямой талант везде защитников найдёт! Но вот кривой лакей им кофе подаёт; Безносая стоит кухарка в душегрейке; Урыльник, самовар и чашки на скамейке. "Я здесь", — провозгласил Буянов-молодец. Все вздрогнули — дьячок, и сводня, и купец; Но все, привстав, поклон нам отдали учтивый. "Ни с места, — продолжал сосед велеречивый, — Ни с места! Все равны в борделе у б...дей. Не обижать пришли мы честных здесь людей. Панкратьевна, садись; целуй меня, Варюшка; Дай пуншу; пей, дьячок". И началась пирушка! Вдруг шепчет на ухо мне гостья, на беду: "Послушай, я тебя в светлицу поведу; Ты мной, жизнёночек, останешься доволен; Варюшка молода, но с ней ты будешь боле; Она охотница подарочки дарить". Я на неё взглянул. Чорт дёрнул! Так и быть! Пошли по лестнице высокой, крючковатой; Кухарка вслед кричит: "Боярин торговатый, Дай бедной за труды, всю правду доложу, Из чести лишь одной я в доме здесь служу". Сундук, засаленной периною покрытый, Огарок в черепке, рогожью пол обитый, Рубашки на шестах, два медные таза, Кот серый, курица мне бросились в глаза. Знакомка новая, обняв меня рукою: "Дружок, — сказала мне, — повеселись со мною; Ты добрый человек, мне твой приятен вид, И, верно, девушке не сделаешь обид. Не бойся ничего; живу я на отчёте, И скажет вся Москва, что я лиха в работе". Проклятая! Стыжусь, как падок, слаб ваш друг! Свет в черепке погас и близок был сундук... Но что за шум? Кричат. Несётся вопль в светлицу. Прелестница моя, накинув исподницу, От страха босиком по лестнице бежит; Я вслед за ней. Весь дом колеблется, дрожит. О ужас! Мой Сосед, могучею рукою К стене прижав дьячка, тузит купца другою; Панкратьевна в крови; подсвечники летят, И стулья на полу ногами вверх лежат. Варюшка пьяная бранится непристойно; Один кривой лакей стоит в углу спокойно И, нюхая табак, с почтеньем ждет конца. "Буянов, бей дьячка, но пощади купца", — Б...дь толстая кричит сердитому герою. Но вдруг красавицы все приступают к бою. Лежали на окне "Бова" и "Еруслан", "Несчастный Никанор", чувствительный роман, "Смерть Роллы", "Арфаскад", "Русалка", "Дева солнца"; Они их с мужеством пускают в ратоборца. На доблесть храбрых жён я с трепетом взирал; Все пали ниц; Сосед победу одержал. Ужасной битве сей вот было что виною: Дьячок, купец, Сосед пунш пили за игрою, Уменье в свете жить желая показать, Варюшка всем гостям старалась подливать; Благопристойности ничто не нарушало. Но Бахус бедствиям не раз бывал начало. Забав невинных враг, любитель козней злых, Не дремлет сатана при случаях таких. Купец почувствовал к Варюшке вожделенье "А б...дь, в том спору нет, есть общее именье). К Аспазии подсев, дьячку он дал толчок; Буянова толкнул, нахмурившись, дьячок; Буянов, не стерпя приветствия такого, Задел дьячка в лицо, не говоря ни слова; Дьячок, расхоробрясь, купца ударил в нос; Купец схватил с стола бутылку и поднос, В приятелей махнул, — и сатане потеха! В юдоле сей, увы! Плач вечно близок смеха! На быстрых крылиях веселие летит, А горе тут как тут!.. Гнилая дверь скрипит И отворяется; спокойствия рачитель, Брюхастый офицер, полиции служитель, Вступает с важностью, в мундирном сертуке. "Потише, — говорит, — вы здесь не в кабаке; Пристойно ль, господа, у барышень вам драться? Немедленно со мной извольте расквитаться". Тарелкою Сосед ответствовал ему. Я близ дверей стоял, по счастью моему. Мой слабый дух, боясь лютейшего сраженья, Единственно в ногах искал себе спасенья; В светлице позабыл часы и кошелёк; Чрез бревна, кирпичи, чрез полный смрада ток Перескочив, бежал, и сам куда не зная. Косматых церберов ужаснейшая стая, Исчадье адово, вдруг встала предо мной, И всюду раздался псов алчных лай и вой. Что делать! Я шинель им отдал на съеденье. Снег мокрый, сильный ветр. О! Страшное мученье! В тоске, в отчаянье, промокший до костей, Я в полночь наконец до хижины моей, О милые друзья, калекой дотащился. Нет! Полно! Я навек с Буяновым простился. Блажен, стократ блажен, кто в тишине живёт И в сонмище людей неистовых нейдёт; Кто, веселясь подчас с подругой молодою, За нежный поцелуй не награждён бедою; С кем не встречается опасный мой Сосед; Кто любит и шутить, но только не во вред; Кто иногда стихи от скуки сочиняет И над рецензией славянской засыпает. 1811 Переиздано: 25 Сен 2006 в Мюнхене Создан: 20 Сен 2008 15:22
![]() ![]() ![]()
|
Время, затраченное на создание страницы в секундах — 0,02
с 7 апреля 2007, 0:06+0:00 МСК и постоянно обновляется